Фантастические тетради - Страница 332

К оглавлению

332

Глава 8

...

«Дорогой друг! Из Анголеи по-прежнему нет известий. Вода подошла к горе. Сегодня стало ясно, что мы напрасно потратили время на Косогорье. Океан не отступил. Ливни усилились. Похоже, что у тебя в руках реликвия последней альбианской цивилизации. Ты получил в наследство проклятую планету. Она принадлежит только богам, принадлежала и всегда будет принадлежать. Даже заслужив их милость, твои шансы выжить невелики…»

На янтарном диске стоял диктофон Эфа и в который раз прокручивал один и тот же текст.

...

«Дорогой друг, если твой корабль способен подняться выше облаков, — ты сильнее нас. Но знай, твоя сила не вечна. На Альбе ничто не может быть вечным, кроме богов. Чтобы выжить, ты должен стать сильнее их. Ты, способный видеть свет солнца, должен построить молнию, которая поднимется выше молнии Босиафа. Ты должен подняться выше богов, чтоб перестать называться тварью. Но знай, что каждый шаг к небу будет гибельным, потому что боги видят все, знают все…»

Эф давно гулял по пескам, а Мидиан не мог оторваться от записи. Хотя, казалось, выучил ее наизусть. Но чем дольше слушал, тем меньше доверял вольному переводу профессора. А чем меньше доверял, тем реже Эф заглядывал под купол шатра в надежде отвлечь молодого астронома. Настал момент, когда профессор смирился с невозможностью сделать это и вовсе перестал напоминать о себе.

— Сегодня отличная кондиция атмосферы, не так ли? — обратился к нему Мидиан.

Профессор симулировал отключение связи, но, на свою беду, дурно разбирался в технике, и его сопение внятно различалось на чувствительных сенсорах приемника.

— Как самочувствие, Эф?

Профессор не реагировал.

...

«Дорогой друг! Сегодня ровно год, как из Анголеи нет известий. Мы встревожены и полны трагического предчувствия. Боги не допустили караван к берегам ледяного моря, значит, наши замыслы были не бесплодны. Помни, они станут преследовать тебя всюду. Чем труднее будет путь — тем вернее он приведет к цели…»

— Эф! В конце концов! — не выдержал Мидиан, но внезапная связь с орбитой отвлекла его.

— Возраст не поддается исчислению, — сообщил биолог. — Мне нужны пробы воздуха из пузырьков, замурованных в янтаре. Попробую сделать хотя бы примерную хронометрическую шкалу. Без нее мне чудятся такие временные разбежки, в которые не укладываются даже сроки бытия Вселенной.

— Не желаете ли спуститься за пробами?

— Не имею ни малейшего желания, — признался биолог, — пока не будет полной ясности относительно состояния планеты, даже не трудитесь уговаривать. Мне бы не хотелось, чтоб ваш корабль оказался в руках альбианских аборигенов. Я не могу им позволить такое хулиганство.

— Интересно, Бахаут, как вы представляете себе богов?

— Как? — удивился биолог. — Как же их представлять? Вы понимаете, что они сделали с планетой? Вы представляете себе мощность их техники?

— Вот именно, — согласился Мидиан, — не думаю, что таких «аборигенов» может заинтересовать ваше оборудование или мой транспорт.

— Прекратите! Перестаньте немедленно! — Эф, подобно смерчу, ворвался в шатер и бросился к транслятору. — Я же запретил! Слышите? Никакой болтовни с орбитой!

Индикатор связи погас, и профессор для острастки хлопнул по нему тяжелым ботинком.

— Прямо какое-то общество ксенофобов, — произнес Мидиан. — Не рассчитывайте на мое сочувствие.

— Я вас предупреждаю, молодой человек, — профессор переключился на полушепот, — речь идет о цивилизации гораздо более серьезной, чем наша выморочная технократия. На вашем месте я бы сто раз думал над каждым словом.

— Профессор, это клинический случай помешательства на почве страха.

— Мы столкнулись с явлением совершенно необъяснимым, не имеющим прецедента.

— Дорогой вы мой, — утешал его Мидиан, — если за время экспедиции мы хотя бы раз столкнемся с богами, обещаю, что с ними мне будет гораздо проще найти общий язык, чем с вашей прогрессирующей паранойей.

— Вы очень глупый молодой человек, — поставил диагноз профессор.

— Вне всякого сомнения, — подтвердил Мидиан. — Именно поэтому прошу вас не тратить время на мою опеку.

— Вы даже не понимаете, чего может стоить контакт с цивилизацией, интеллектуально превосходящей вашу. Вы, выросший на новых технологиях, не имеете возможности даже задуматься о гуманитарных последствиях такого контакта.

— Именно поэтому я не умру от испуга раньше, чем контакт состоится. А теперь прошу извинить, я вынужден отлучиться на станцию.

Вынув янтарный диск из-под говорящего устройства, Мидиан извлек из него пузырь воздуха и направился к машине.

— Ты хочешь бросить меня здесь одного? — воскликнул профессор. — Наедине с ураганом?

— Это разве ураган? Дорогой мой Эф, вы не видели здесь настоящего урагана.


Профессор задраил вход в шатер, упал на колени перед сломанным блоком связи, прижался ухом к шипящему динамику и подумал, что, может быть, спустя миллионы лет, чередой статистических проб и ошибок, ему удастся соединить разорванную связь внутри этого загадочного пространства. Он услышит позывные кораблей, путешествующих в Миграторий, и поймет, что не одинок во Вселенной.

...

«Дорогой друг! Боги сделали нас беспомощно суеверными. Они уничтожили Анголею и лишили нас надежды… того, что много лет альбиане отвоевывали из хаоса бытия и мрака невежества. Единственное, что им не удалось отнять, — нашей веры в себя. Это оружие мы оставляем тебе в наследство. Пусть новая битва будет проиграна, пусть силы и разум оставят тебя, но вера в будущее пусть не утонет на разбитом корабле. Не позволь отчаянию проникнуть в твою суть…»

332